Здесь лежит текст произведения Ларисы Таракановой "Превращенные дети"

БУДЕМ ОЧЕНЬ БЛАГОДАРНЫ ЗА ВАШИ ОТЗЫВЫ О НЕМ!

Прочтите интервью с поэтом



Новое произведение!!!

Лариса ТАРАКАНОВА

МОБИЛЬНАЯ СВЯЗЬ

рассказ

Ничего не изменилось с тех пор, как человечество усвоило прогресс и признало равенство полов. По-прежнему это зыбкое равенство меркнет там, где начинается зона чувств. Заповедная и непостижимая.

Маша была одинокая. Дожив до двадцати семи лет, все ждала того, кто сужен ей на всю жизнь. Уже волновалась: может, и нет его? И страшно становилось. Надо было за Петра Смирнова идти, думала она. Сейчас бы кольцо обручальное надела - и все. Глядите, я не хуже всех! И у меня муж есть...

Петр был на полголовы ниже ее, конопатый и похабник. Совсем не такой виделся ей в мечтах. Но перед уходом в армию вдруг явился с букетом и сказал, чтобы ждала. От него пахло пивом, и цветы были приведшие. Она хотела сказать, ты мне не нужен, но промолчала. Из армии пришли две поздравительные открытки - на Первое мая и Новый год.

Она поступила в художественно-промышленное училище. И однажды ее работа попала на областную выставку. Маша всю неделю являлась посмотреть, как посетители подходят к стенду и читают: "Маша Игнатова. Композиция. Село "Красная глина".

Петр вернулся из армии женатый. Его избранница была ниже ростом, и это его сильно устраивало. Иногда они сталкивались в электричке. Петр виновато улыбался.

Художественный комбинат, где она работала, соседствовал с административным зданием завода-спонсора. Маша увидела рядом красивую, добротную современную жизнь. На площади возле проходной парковались блестящие гладкие иномарки. Сотрудники аппарата вежливо здоровались даже с уборщицей, разнося по коридорам запах дорогих лосьонов.

В обиходе появилось много иностранных слов. И в какой-то миг Маша насторожилась: как-то не вяжутся рядом - "эксклюзив" и "Красная глина". Первое так значительно и благородно, а второе безыскусно и глупо. Вы откуда родом? Из "Красной глины".

Добрый день, фирма "Голдис" к вашим услугам! Маша произносила название четко и выразительно, словно в этом коротком слове заключался особенный глубокий смысл. Конечно, заключался! Иначе бы он не переспросил;

- Как вы сказали? Толдис?"

Маша подняла глаза на посетителя и запнулась: элегантный, свежевыбритый мужчина из параллельного мира улыбался ей, как ровне.

- Мне сказали, здесь есть замечательные вещицы. Это авторская работа? Он вертел в руках керамическую фигурку, а глаза его лукаво перебегали на Машу. Была в них нежная притягательная сила.

- Я в Амстердаме видел что-то подобное... Знаете, там бездна этих сувенирных лавочек...

Маша смогла только улыбнуться и неопределенно пожать плечами. У них в "Красной глине" основной персонаж был "петушок-свистулька" с золотым хвостом и "баба с ведрами". Это позже, когда стихийный промысел организовался в артельный, и из города приезжал искусствовед Семен Маркович Сидоров, тематика изделии расширилась и стала отвечать требованиям времени. А до того "петушками", прячась от милиции, торговали на станции и базарчике, либо партиями сдавали цыганам.

- Не знал, что у нас по соседству такие интересные девушки работают... Придется взять над вами шефство. Как вы думаете?

У Маши было чувство, как будто ее подхватила мягкая теплая волна и приподняла над обыденной жизнью. Даже голова немного кружилась.

Откуда-то раздалась нежная трель.

Пришедший сунул руку под пиджак и вынул из нагрудного кармана маленький телефонный аппарат:

- Слушай! Да... да... Пришел факс? Пресс-релиз? Понял... понял. До связи.

Он положил телефон обратно в карман и строго поглядел на Машу:

- Кажется, это судьба... У вас грустные глаза. Вам нельзя грустить.

- Почему?

- Об этом как-нибудь потом, хорошо?

Когда он вышел. Маша услышала жаркие толоки - это бухало ее возбужденное сердце. Неужели так бывает, соображала она, пришел человек, сказал несколько слов - и ты, как ненормальная, больше ничего не понимаешь? Просто наваждение... Она взяла фигурку, которую он только что вертел, поднесла к лицу. Это был запах дорогого одеколона. Его запах. Она спрятала фигурку в ящик.

"У вас грустные глаза" - повторила она и посмотрела в зеркало. Волосы прямые, перевязаны ленточкой. Ресницы не накрашены. Кофта старая. В следующий раз он придет, разглядит, как следует, и потеряет интерес. Так запускать себя нельзя.

Назавтра она пришла на работу завитая, в голубой блузке с пышным бантом и новых туфельках. Туфли пришлось нести в сумке, так как от дома до электрички дорога была разбитая, с грязными ямами и трещинами. "Расхожие" полуботинки она переобула в электричке, завернув в газету.

Протирая влажной губкой полки и подставки для керамики, она готовилась, чтобы он не застал ее врасплох. Движения ее были плавные, выражение лица спокойное и благожелательное.

Однако он не появлялся. Приходили разные люди. Рассматривали образцы, выбирали, заказывали. А его не было.

Маша ждала. Не мог же он после таких слов исчезнуть. Наверное, просто занят там, в своем недоступном для нее мире. Какие-то важные встречи отвлекают его.

Прошла неделя. Другая.

Маша перестала завивать волосы. С бигудями такая морока, а толку чуть. Все равно никто не обращает внимания...

Маша медленно шла на вокзал, наступая на желтые и красные листья. Прохожие задевали ее сумками и локтями. Она шагнула с тротуара и пошла рядом с бровкой по проезжей части: между людьми и машинами был узкий коридор, и она воспользовалась им.

Сверкая лаком и призрачными затененными стеклами, автомобиль, возникший слева от же, сначала замедлил движение, потом поплыл рядом с ней. Через минуту автомобиль остановился, и дверь его распахнулась прямо перед Машей. За рулем сидел он. Тот, о ком она думала, засыпая и просыпаясь. Он пригласил ее кивком головы так просто, словно они беседовали только вчера, и в воздухе еще не растаял мираж короткой, как вспышка, встречи. Мягкая скользкая кожа сидения, тонкий плавный щелчок дверного замка. Встретившись с ним взглядом. Маша ощутила такую радость, словно после долгой болезни вдруг пришло выздоровление. Он был прекрасен. Ей стоило протянуть руку и можно было дотронуться до его плеча, затылка... Если бы он сказал: иди ко мне! Она бы рухнула в его объятия без раздумий.

Он сказал:

- Нам, кажется, в одну сторону?

Она кивнула, потому что от волнения не могла говорить. Вокзал был совсем близко. Они уже достигли его, уже ехали мимо. Маша отвернулась от окон пригородной кассы. Сейчас происходило что-то очень важное в ее жизни. Так она чувствовала. - Вы меня еще не забыли? - спросил он.

Маша чуть не выдохнула: что вы! Мне так хотелось вас видеть! Воротник его бледно-голубой сорочки ослепительно выделялся в полумраке салона. Он протянул руку к панели, нажал маленькую алую кнопку. Матово блеснула перламутровая запонка.

Певец пел призывно и нежно. Не понимая слов, она догадывалась, что это о любви... И тут опять прозвучала трель телефона. Он взял трубку:

- Подожди минуту, я убавлю звук.

Автомобиль плавно притормозил у светофора.

- Как всегда, - говорил он кому-то. - Смиренный раб душой и телом на перекрестке оголтелом... Готье. Боже мой, какой он величественный, думала Маша. Я ему нравлюсь?

- Мутит меня от этих креветок, - сказал он и заговорщицки мигнул Маше. - Нет, - продолжал он. - Я, пожалуй, в тиши олив... сегодня не с руки. Обнимаю... Так куда вас подвезти прикажете, хорошая вы моя? - Здесь направо, второй дом, - соврала Маша. - Первый подъезд. Я к подруге. Прощаясь, он спросил: - Вы не оставите мне свой телефон?

Маша напряглась: у них в поселке о такой роскоши и не мечтали. - Нет. Жаль... поговорили бы на досуге, а? Нам есть о чем поговорить. Она постояла в незнакомом подъезде несколько минут, пока не загремел лифт. Потом вышла и побежала к вокзалу, чтобы успеть на электричку. Два дня спустя уверенным шагом она направлялась к магазину, увенчанному яркой рекламой: "Весь мир в ваших руках". Стайка продавцов скользнула по ней быстрым оценивающим взглядом и выжидательно примолкла. Они, наверное, думают, что я просто поглазеть пришла. А вот и нет?

- Мне нужен радиотелефон, - сказала Маша. - Вот такой маленький, - она показала на пальцах. Выйдя из магазина, она достигла сквера и тяжело опустилась на ближайшую скамью. Только что за этот маленький черный пластмассовый предмет она выложила все свои сбережения. Отныне обладание им причисляло ее к миру благополучия и роскоши, У нее появилась забота: регулярно подзаряжать батарейку, чтобы в любой момент, когда ей позвонят, телефон принял вызов. В магазине Маша как бы между прочим вынимала телефон и набирала цифру "100". Затылком она чуяла восхищенные заинтересованные взгляды. Ей было приятно. Но не хватало главного. Он не звонил. И не мог звонить, потому что не знал о ее сокровище. Второй месяц она носила телефон в сумке, оберегая от нечаянных ударов. А он не появлялся. Тогда Маша решила найти его сама. Пройдя гулкие коридоры, миновав несколько производственных отделов, обнаружила дверь с его именем на табличке. Вошла. Секретарша уставилась на незнакомку. Маша отдала ей конверт, в котором лежала записка с ее номером.

- Передам, - обещала секретарша и кисло улыбнулась.

Тоска и стыд мучили Машу несколько дней. Ночью, заряжая батарейку, она утыкалась в подушку и плакала, шепча: "Милый, милый, хороший, вспомни обо мне!" В конце месяца ей в ^Красную глину" пришел тугой глянцевый пакет со счетами от телефонной фирмы. Маша ужаснулась: на содержание телефона ежемесячно уходила чуть не вся ее зарплата. В Новогоднюю ночь за стеной смеялись и шумели. До утра на улице взрывались шутихи и ракеты. Маша нажимала кнопку, и намола на телефоне загадочно светились в темноте... Прошло три месяца. Маша ехала в электричке, мысленно возвращаясь к композиции "майская флора". Когда-нибудь, думала она, он увидит ее работы и поймет, что напрасно забыл ее. Не оценил. Напротив Маши пожилой мужчина неожиданно стал заваливаться на соседку и хватать ртом воздух.

- Ты что, дед! - вскрикнула соседка, подхватывая мужчину. Тот продолжал валиться. Шапка с него упала под ноги Маше.

- Да что ж это! - женщина попыталась усадить его на скамью.

Когда его вдернули на место, он слабым голосом произнес: - Лекарство... дома... забыл. Сыну позвонить... не доеду...

- Место дайте! - велела женщина» - Пусть лягит, плохо ему.

Маша открыла сумку, достала телефон.

- Какой номер у вашего сына?

- Дед, номер назови! - велели в толпе.

- Анна... Григорий... четыре, - слабым голосом диктовал больной. Пришлось набирать вторично, пока соединилось. - У Валерия Дмитриевича совещание, - равнодушно прозвучало в трубке. - Отменить! - скомандовала Маша. - Это срочно.

Через двадцать семь минут, спасая отца, примчится на вокзал сын с пузырьком драгоценного лекарства.

- Никогда не держала такой штуки, - призналась пассажирка, разглядывая машин телефон. - Полезная вещь... А чего же он не гудит?

- Кредит кончился, - ответила Маша и грустно улыбнулась.


"Превращенные дети"

Напишите нам!

На главную страницу

Используются технологии uCoz